И ещё одна прода:
- Ты зачем перчатки засунула в карманы джинсов?
- Я? Ты серьёзно? – Жанна принялась осматривать карманы своих джинсов и с удивлением вытащила оттуда шерстяные варежки.
- Что это с тобой сегодня? Неужели влюбилась?
- Нет нет! – как-то слишком поспешно выпалила она и поспешила сменить тему разговора.- Сегодня педсовет. Меня точно отругают за Эльшана – у него пошли одни двойки. Очень обидно, он ведь способный парень, просто ленится. А как у твоих?
- У моих оболтусов нормально,  конечно кроме Бокалина. Он никогда не отличался тягой к знаниям. И желанием быть отличником. А, да, пока не забыла. Расскажи мне про Лизу Цветкову, Что-то не нравится она мне в последнее время. Постоянно шепчется, что-то скрывает.
-Лиза? Да брось! Обычная тихая девочка.
- А кто её родители?
- Её воспитывает папа. Я не знаю ничего про её маму и что с ней. Наверное развелись – пожала плечами Жанна. – А что у тебя с Глебом?- Она не слишком-то любила обсуждать учеников.
- Я не помню, когда мы виделись с ним в последний раз, а так всё в норме, даже очень. Это в порядке вещей, когда он не звонит, не приходит в гости. Словно меня нет…
- Все мужики такие, никогда, запомни Наташа, никогда не надо ждать от них чего-то большего!
   Прозвенел звонок и сразу же послышалась привычная школьная возня, топот ног и визги. Жанна умолкла, прислушиваясь к шуму .Типичное начало рабочего дня в гимназии № 22. В дверь 210 кабинета постучали. Жанна направилась к двери, но там никого не было. Она прошла чуть дальше и заметила Макарова – высоченного мальчика с глуповатым лицом, и поняла, кто стоял за дверью.
- Степан! Зачем ты стоял за дверью и стучался?
- Жанн Игоревна, я ничего такого… - опустив взгляд, сказал он. - Ну, смотри у меня! – пригрозила ему напоследок она и сделала вид, что собралась уходить.
  Степан показал училке язык. Жанна  тотчас же обернулась и пригрозила:
  - Чтобы не появлялся завтра в школе без родителей! И она с чувством исполненного долга зашагала обратно в кабинет. Наташа всё ещё сидела там.
  - Ну что? Опять по принципу «Сделал гадость – сердцу радость»?
  - Конечно. Я уже не в состоянии терпеть шуточки этого, извиняюсь за выражение, придурка. Если завтра придёт без родителей, то не пущу даже на школьный порог.
  -  Ладно, я пойду, а то твой 7В наверное уже разнёс мой кабинет. До педсовета!
  - Если я не повешусь до педсовета.
   Наталья Владимировна пошла к себе в кабинет, заранее предвкушая предстоящую пересадку её подгруппы. Она, в отличии от Жанны, часто пересаживала учеников на своих уроках. Наташа открыла дверь и вошла. В классе царила мертвейшая тишина, не считая постукивания ручки об парту.
- Садитесь, здравствуйте. Сегодня я вас пересажу, а затем мы приступим к сочинению «Sounds is cool».
  Она открыла журнал и записала тему урока, а затем сказала:
  - Бочкарёва, на вторую парту второго ряда! С ней садится Эльшан…
  Цветкову она посадила прямо напротив себя, на первую парту первого ряда.
  - Ваткина, на первую, рядом с Лизой.
Ваткина, грузная девица с пышными формами тяжело плюхнулась на стул. Рядом с тоненькой Лизой она смотрелась как самовар по соседству со спичкой.
- Open your books in page forty four. Сейчас вы напишите сочинение на тему « My lovely music». Со звонком все сдадут мне тетради на стол. Сагрычев, ещё раз повторяю, ВСЕ сдадут мне тетради. Приступайте.
   Послышался шорох листаемых страниц, кашель и скрип стульев. Наталья тем временем на своем рабочем компьютере зашла в Интернет, чтобы выставить оценки в электронный журнал. Выставив всё, она принялась исподтишка наблюдать за классом. Вот Осокина что-то спрашивает у Носковой. Та отрицательно качает головой и дальше строчит. Ваткина с надеждой в глазах поворачивается к Цветковой и спрашивает. Наташа всё слышит. Она спросила: как будет «счастье» на английском. Лиза вытаращивает глаза и с удивлением отвечает happy. Дина шепчет ей спасибо, откинув со лба длинную чёлку, и торопливо пишет, пишет…
   Наталья посмотрела на Лизу внимательно. Короткие рыжие, неровно подстриженные волосы, очень светлая кожа.. Не по моде длинная чёлка слегка закрывала ярко горящие зелёные глаза, сквозь чёлку виднелись тонкие, немного надменные брови. Она очень низко склонялась над тетрадью, а когда читала учебник, то всё время болезненно щурилась. Наташа пришла к выводу, что она близорука.
   Ей кажется, что она видела Лизу где-то вне школы, вне маленького городка Орловска, где она живёт. Глаза девочки ей смутно знакомы. Она пытается вспомнить, изо всех сил напрягает память…

И прода:

Луна выглянула из-за туч, и осветило заросшую жухлой травой тропинку. Она вела на кладбище. Под разросшимся тополем стоял сгорбленный старик и освещал фонарём надписи на могилах.
   - Иванов Пётр Алексеевич… Андросова Марина Григорьевна… - бормотал он себе под нос. – Ага! Вот она! Нашел! – радостно воскликнул он, и  медленно подошёл к маленькой могиле у дороги с надгробной надписью: Катушкин Фёдр Михайлович. 1967-2005.
   - Нет, Федя, нет! Слышишь, нееет! Останься! Почему именно ты? Давай лучше буду я? Давай я? Ты ещё  так молод! Это буду я!
   Старик достал из-за спины нож. Блестящее лезвие ловило лунный свет и светило старцу прямо в глаза. Он сощурился и вонзил нож прямо себе в грудь, не произнеся при этом не слова, ни всхлипа, ни вздоха…  Около трёх секунд его сгорбленная фигура оставалась неподвижной, а затем он упал замертво на влажную кладбищенскую землю у могилы сына. Его сына.
   Наташа проснулась с ужасом в глазах. Блеск лезвия всё ещё стоял у неё перед глазами. Опять кошмары. Ну сколько можно, может уже хватит? Вытирая со лба холодный пот, она приподнялась с дивана, откинула одеяло и медленными нетвёрдыми шагами двинулась на кухню.  В горле пересохло. Хотелось пить. Её пальцы нащупали выключатель на стене.  Глаза резанула полоска яркого света и на какое-то время ослепила её. Внезапно Наташа услышала странные шебаршащие звуки. Они исходили из-за двери. Она подошла к двери и прислушалась, но не услышала ровным счётом ничего. Сглотнув ком в горле, она набралась храбрости уже во второй раз за день и спросила, твёрдо сжав руки в кулаки:
   - Кто там?
   Но никто ей не ответил. Тогда девушка осторожно повернула собачку замка и резким рывком распахнула дверь, надеясь ударить преступника, но на лестничной площадке никого не было. Наташа вышла из квартиры, и теряя тапки, поднялась на этаж выше. Никого нет. Окинув пристальным взглядом стены, её глаза наткнулись на кроваво-красную надпись. Она подошла ближе и напрягая глаза прочла слово EVIL.  Косая надпись была написана губной помадой.
   - Evil…evil.. – Бормотала Наташа. – Evil – Это же зло по-английски! Вспомнила!
   Она бегом спустилась с лестницы, забежала в квартиру и принялась тормошить Жанну:
   - ЖАННА!!!
   - А! Чего? Тараканы-убийцы? – бормотала Жанна спросонья.
   - Кто-то лез к нам в дверь и оставил надпись в подъезде! Ты ничего не слышала?
   - Наташ, я спала! В подъезде миллион надписей, и что теперь? Зачем было будить меня посреди ночи?
  - Этой надписи там не было, точно тебе говорю!
  - Подожди… Ты хочешь сказать, что ты выходила в подъезд?
   - Я же тебе сказала – кто-то скрёбся ко мне в дверь. Я вышла поглядеть и заметила надпись.
   - Ну надпись и надпись. Чего ты к ней прицепилась?
   - Не было её там, понимаешь, не было! Я все надписи наизусть знаю, но этой там не было, точно теперь говорю! Просто когда пару раз забудешь ключи на работе и подъезд открывается изнутри только ключом, тогда волей-неволей поизучаешь надписи.
   - Ладно, уговорила. Показывай свою каракулю.
   - Наконец-то! – торжествующе проговорила она и потянула подругу за собой, не обращая внимания на гневные вопли Жанны, запутавшейся в простыне.
      -Вот она.- медленно проговорила она, ткнув пальцем рядом с надписью. – Тут на…- девушка внезапно осеклась на полуслове. – Что это? – спросила она у Жанны, показывая пальцем на соседнюю надпись внизу.
   - не знаю. Похоже на какие-то каракули.
    Это и в самом деле очень походило на каракули, только взрослого, а не ребёнка. А больше всего это походило на узоры из старинных средневековых книжек и гравюр.           
     -Сплошные переплетения линий, причём так искусно согласующихся друг с другом. Это не мог нарисовать случайный прохожий. – промолвила Жанна, изумлённо пялясь на узоры.
   - Похоже, что это выжжено чем-то. Сажа! – высказала догадку Наташа и дотронулась до надписи.
   – Ай! Она жжётся! Значит, кто-то совсем недавно оставил её здесь. Надеюсь, теперь ты мне веришь?- спросила она подругу.
   Жанна, которую средневековые узоры потрясли гораздо больше надписи Evil, задумчиво произнесла:
   - Ты действительно права, в этом что-то есть. Надпись явно оставлена недавно.
   - Когда я в первый раз пришла сюда, её тут не было, клянусь ухом.
   -Ты как хочешь, а я отложу изучение этой фигни до завтрашнего утра. Пойду-ка я спать! – Позевывая, сказала Жанна и пошла в квартиру.
   Наташа не спала всю ночь, карауля за дверью рисовальщика. Она чутко прислушивалась к каждому шороху, исходившему из подъезда. Но увы, её ночная слежка ни к чему не привела, если не считать до смерти напуганного соседа. Ещё бы, испугаешься, когда входишь ночью в тёмный подъезд, а навстречу тебе выскакивает девушка в халате, вооружённая фонарём и светит тебе им прямо в глаза. Наташе пришлось ещё долго извиняться перед соседом – он был мужчина весьма преклонных лет и таких шуток не понимал. Тем более что он уже давно считал свою соседку ненормальной.